Снилось мне, будто еду я к сватьям — ни разу у них не бывала. Со свадьбы не виделись, а внуку уже пять лет.
Думала я: слишком мы разные, чтобы родниться. «Мы с достатком, а они — простые. У нас хоромы, а они в старом доме живут. Может, завидуют — кто их знает?»
Не могут не завидовать. У одних иномарки, квартиры в центре, а эти на огороде возятся и на трамвае ездят.
Встретишься — и сразу напряжение, как будто между вами стена. Из разных миров, и говорить не о чем.
Сват хмурый, даже злой — кажется, вот-вот бросится и укусит. На свадьбе сидел, как на похоронах, ни разу не улыбнулся. А сватья слишком уж простая — говорит что в голову взбредет, без царя в голове. От таких подальше держись — неровен час, неприятности наживешь.
Но ехать надо — позвали. Пятилетие внука решили у них отметить — в этом старом, бедном доме.
Муж не поехал — чтобы не смущать родню своим величием. Увидят разницу — и сникнут, как трава под снегом.
Что привезти? Посоветовались — купили трюфели. Наверняка эти люди такие только в кино видели.
Я нарядилась скромно — строгий костюм, без украшений. Лицо — как маска, слова — как льдинки.
Заранее продумала вопросы. Только приличные, сдержанные. Ничего лишнего — не лезть в их быт.
Лучше всего — о воспитании ребенка. Но и тут осторожно: скажешь про английский — а они задушатся: «Зачем малому стресс? Пусть на улице бегает!»
Спорить нельзя — некрасиво.
Волновалась: как выдержу? Как не сорвусь? Как скрыть, что мы — будто с разных планет?
А с другой стороны, дочь легко с ними сжилась. Молчалива, но не жалуется. Понятно — у нее такт, это похвально.
Подъехала к дому, вышла из машины, взяла пакет с гостинцами. Открыла калитку — а сват носится с внуком на плечах, скачет по двору и орет: «В лесу родилась ёлочка, в лесу она росла!»
Ребенок хохочет — ему весело.
Сват обернулся — лицо светится, глаза добрые, теплые.
— О, сватья приехала! Заходи в дом, а мы ещё не наигрались!
Хотела кивнуть с достоинством и войти как королева, но ноги сами понесли меня к ним. Взяла мальчика, закружилась: «С днюхой! Подарок тебе купили — машинку огромную, сам на ней кататься будешь. Вот, глянь!» — и показала фото в телефоне.
Сват улыбался: «Ладно, мы ещё чуть-чуть и придём».
Вошла в дом — а там дочь со свекровью пироги лепят, руки в муке.
Вскочили, раскинули руки, чтобы не испачкать, и расцеловались.
Сватья затараторила:
— Наконец-то! Садись, а я дорасскажу. Так вот, училка по литературе меня с урока выгнала за то, что я Татьяну Ларину дурой назвала. Правда, сама я тогда дурой была, а не она!
Залилась смехом, дочь тоже хохочет — как две подружки.
Сватья отвлеклась:
— Давай заканчивай, а я печку растоплю.
Помыла руки, спросила:
— А сват твой почему не приехал? Вечно занят?
И сразу перевела тему.
Было так просто, так тепло — будто вернулась домой. Никакого напряжения, никакой фальши.
И вдруг стало стыдно за трюфели в пакете.
Помялась, но всё же достала.
Сватья даже бровью не повела:
— Ни разу не ела! До Нового года оставим — не испортятся?
И сунула в холодильник.
Вошёл сват с внуком, за ними — зять в трениках, он за сараем что-то мастерил.
Я и не заметила, как надела фартук и начала резать огурцы для салата. Зять притащил табуретку, достал с верхней полки тарелки.
А пироги уже на блюде лежат. Сват, пока жена не видит, схватил один, подмигнул мне и пальцем к губам приложился.
Жена всё же заметила, фыркнула:
— Терпеть не может!
Сначала накормили ребёнка, потом его уложили спать.
Взрослые сели за стол, говорили шёпотом, чтобы не разбудить.
Время пролетело незаметно, и уезжать не хотелось — будто магнит тут меня держал.
Вся семья вышла провожать. Сватья сунула мне пакет с пирогами:
— К чаю на ночь.
Вернулась домой. Муж в халате вышел:
— Ну что, выдержала? Наверное, мука была.
Я поставила на стол пироги:
— Сваты передали.
И пошла в душ.
Как объяснить, что там было легко?
Как сказать, что там душа не болела?
Да и не скажешь.
Не передашь.
