**Дневник. Запись от 17 октября**
Тихий рассвет. В комнате царила дрема, когда на тумбочке зазвонил телефон. Настойчивый, резкий гудок ворвался в тишину. Катя потянулась, взяла трубку — звонил брат мужа, Геннадий.
«Сережа, возьми. Это Гена», — прошептала она, протягивая телефон.
Муж неохотно поднес его к уху. «Алло… Гена? Что так рано? Кто?..» Голос его дрогнул. «Да, понимаю… Мы выезжаем».
Он опустил телефон. Лицо застыло, словно высеченное из камня. А потом… он разрыдался.
То утро перечеркнуло их жизнь. Геннадий с женой Наташей возвращались с дачи. Машину выбросило с трассы — отказали тормоза. Гены не стало сразу. Наташа держалась несколько дней… но чуда не случилось.
Хотя нет — чудо было. Дети остались живы. Двое: семилетний Ваня и пятилетняя Даша.
«Вы — ближайшие родственники», — устало сказал врач, опустив взгляд. «Возьмете их хотя бы временно?»
«Да… конечно», — ответили потрясенные Катя и Сергей.
Ребята бывали у них в гостей. У них было тепло, уютно. И в этот раз, пусть молча, но поехали с ними. Они еще не знали, что родителей больше нет.
Год назад Катя и Сергей похоронили свою дочь, Олю. Ей было шестнадцать. Она была вся в мать — такая же светлая, добрая, сильная. Лечение длилось долго, мучительно, но смерть все равно забрала ее.
После этого жизнь остановилась. Катина мать, бабушка Оли — Галина Петровна — не могла смириться. Внучку ей виделось в каждом сне, в каждой тени.
Однажды она сказала Кате и Сергею:
«Не смейте даже думать о других детях. Это будет предательство. Предательство нашей Оленьки».
Эти слова убили их. Навсегда. Они приняли этот запрет как приговор. Не рожали. Не брали из детдома. Жили в тишине. И молча несли этот крест.
Галина Петровна вскоре умерла — сердце не выдержало. Но ее слова остались, витали над ними, как проклятье.
Даже когда сердце сжималось от тоски, даже если мелькала мысль о детдоме — страх «предательства» не давал сделать шаг.
А теперь — Ваня и Даша.
Они сидели, прижавшись друг к другу. И вдруг, в этой тишине, Даша подошла к фотографии Оли и спросила:
«А тетя Оля теперь с моими мамой и папой? Они там вместе?»
Катя содрогнулась, обняла девочку.
«Да, солнышко. Теперь они вместе. И им там хорошо. А нам здесь нужно жить так, чтобы они гордились нами…»
Оформление документов не заняло много времени. Сергей и Катя стали опекунами. Дни шли. Дети понемногу привыкали. Ваня начал говорить: «Пап, смотри». Даша — «мам, помоги».
Эти слова лились в душу, как мед. Слезы уже не жгли, а просто катились по ночам. Теперь у них не было права на слабость. У них снова была семья.
Сергей работал. Купили дачу, машину. Налаживали быт. И пусть потери оставили шрамы — в глазах зажегся огонек. Настоящий.
Чужую судьбу не вымолишь. И своей не убежишь. Важно услышать, когда жизнь говорит с тобой. Порой даже в страшном горе таится надежда. И не всегда конец — это действительно конец.
Так вышло и у них. Пустой дом снова наполнился смехом. Вместо отчаяния появился смысл. Если судьба дает шанс — не отворачивайся. Возможно, это и есть твой второй путь к счастью.
